Машины времени от MB&F

Часы LM FlyingT Lapis Lazuli в корпусе из белого золота c автоматическим заводом. Циферблат выполнен из лазурита

Материал из журнала Mercury №77

Текст: Алексей Тарханов («Коммерсантъ»)

Максимилиан Бюссер — как Дягилев в часовом мире. Так же как когда-то Сергей Павлович, он начал под крылом большой компании, почти что императорского театра, а затем построил авангардную труппу, настоящий союз художников часового дела. Наибольшая известность пришла к Максимилиану Бюссеру, когда он работал в компании Harry Winston. Его пригласили туда руководить часовой программой, а он инициировал уникальный проект — создание серии «Опусов». Каждый год Harry Winston представлял на Baselworld очередные совершенно невероятные часы, сделанные знаменитым в узких кругах, но неизвестным публике мастером. Среди них были нынешние классики: Журн, Баумгартнер, Альтер, Гребель и Форси. Впервые часовщики, прежде редко покидавшие свои мастерские или инженерные отделы больших марок, могли выступить под собственной фамилией, гордо указанной на корпусе часов. Во многом благодаря Бюссеру мы узнавали их имена. Каждый раз на показе в Базеле это становилось событием часового мира, которого ждали, как премьеры новых «Звездных войн».

Потом неожиданно для всех победитель Бюссер вдруг покинул компанию и в 2005 году основал собственную марку MB&F. Название означало Maximilian Büsser & Friends — «Максимилиан Бюссер с друзьями». Он решил, что идея часового самовыражения не должна быть никем ограничена и что новые идеи лучше развивать на дружеской основе. К нему потянулись друзья, часовые мастера с разными прекрасными и оригинальными идеями. В итоге 15 лет спустя история MB&F пол- на интереснейших, единственных в своем роде моделей. То, что для других марок исключение, для компании Бюссера — правило.

Например, часы Horological Machine No.9 похожи на двухмоторный космический истребитель: в «моторах» установлены независимые узлы спуска, дублирующие и проверяющие друг друга, обеспечивая дополнительную точность механизма. И это сделано со всей элегантностью золотого века аэродинамического дизайна.

Музыкальная шкатулка MusicMachine 2 в корпусе из алюминия. Лимитированная серия — 66 экземпляров

За женские Legacy Machine Flying Т марка получила премию на Женевском часовом конкурсе. «У нас были похожие часы с центральным «летящим» турбийоном, HM No.7 Aquapod, — рассказывает мне Бюссер. — Но здесь я решил спрятать под циферблат мосты, хотелось, чтобы движение было более легким, элегант- ным, по-настоящему воздушным. Циферблат укрыт сферой-куполом, под которым бьется сердце турбийона. В этом был для меня отчасти и образ материнства».

Марка MB&F прежде никогда не делала женские часы, да и вообще не заставляла нас думать, кто должен носить «машины времени». «В моей жизни четыре женщины: мама, жена и дочери, — объясняет Бюссер. — Я решил, что пора мне что-то сделать для них. Думаете, это просто? Я давно потерял навык создавать часы для кого-то другого, потому что всегда делал их для себя. Я волновался. Все прошло хорошо: увидев посвященные ей часы, жена растрогалась, мне было приятно. Жаль, что мама их уже не увидела».

Среди работ MB&F есть и совместные проекты настольных часов. «Мы по-прежнему работаем с Reuge и с L'Epée 1839, — говорит Бюссер. — Это всегда хиты нашей M.A.D.Gallery в Женеве». В этих часовых скульптурах — масса выдумки, они представляют темперамент и характер создателя не хуже, чем наручные часы. Робот с часами вместо электронных мозгов по имени Мельхиор — результат сотрудничества Максимилиана Бюссера с L`Epée 1893. Кстати, в роду Бюссера мальчиков называли в честь волхвов — то Балтазар, то Мельхиор. Создатель MB&F — первый Максимилиан в семье, а свое «очередное» имя, которое ему полагалось по традиции, он подарил новым часам.

Если посчитать количество «друзей» MB&F, обнаружится, что с Максом, как его называют все часовые люди Швейцарии, успели поработать самые талантливые часовые мастера из «независимых». Отсюда его огромный авторитет среди профессионалов, никак не сравнимый с крошечным размером марки.

Часы HM9 Flow Air Edition в корпусе из титана с ручным заводом. Лимитированная серия — 33 экземпляра

Однако сам герой категорически отказывается видеть себя в роли патриарха и покровителя: «Мне 53 года, но у меня нет ни малейшего желания поучать. Я просто получаю огромное удовольствие, когда могу кому-то по-настоящему помочь».

Вот уже шесть лет он живет вдали от Швейцарии, переехав вместе с семьей в Дубай. Для него это важный шаг — марка должна научиться существовать без его постоянного вмешательства. «Я создал MB&F в моей квартире, я был королем микроменеджмента, я делал все, я всем занимался, а вот теперь мы с маркой живем отдельно. Последние шесть лет я в конторе лишь четыре дня в месяц. И это правильно. Мы создали очень сильную дирекцию, а я занимаюсь лишь тем, что написано на моей визитке: «Владелец и художественный директор».

Часы-робот Melchior, «прыгающий» час, минуты, ретроградный указатель секунд, индикатор запаса хода, корпус — сталь, латунь. Лимитированная серия — 99 экземпляров

В чем особенность часов MB&F? В том, что они очень разнообразные, их очень немного и они очень быстро меняются. Именно из-за этого они с таким восторгом принимаются аукционными Домами, особенно Phillips, который в последние годы стал делать ставку на «независимых». Такова стратегия Бюссера: «Мы остановили свой рост и производим не более 280 пар часов в год, у нас маленькая команда, и мы разрабатыва- ем от одного до двух новых калибров, то есть одну-две модели в год». Ограничение одно: это должны быть не выставочные чудеса, а надежные механизмы. Для Legacy Machine Perpetual инженер Стивен Макдоннелл разработал новый тип «вечного» календаря, лишенный частых недостатков многих совершенных, но очень хрупких и даже капризных усложнений. Так что названия Legacy Machine, Horological Machine, «машины времени» — не просто привет Уэллсу: машина есть машина, она должна работать.

«MB&F — мой ребенок. Как и с моими дочками, я прошел все родительские стадии. Я не чувствовал, не понимал ответственности вначале. Было лишь желание двигаться вперед, не останавливаться. А теперь я думаю, что будет дальше. Работа директора, работа отца — сделать так, чтобы ребенку и без него было бы хорошо». Бюссер утверждает, что работать с его часами может любой квалифицированный часовщик — у марки нет никаких сверх-высокотехнологических ухищрений и тайных комнат. Просто невероятные на вид модели MB&F сделаны по вековым законам часового дела.